Отчет, как и все большие рассказы
будет выкладываться по частям)) Общая
характеристика похода следующая: загонно
(хотя изначально оно так не планировалось,
но получилось здорово), разнообразно,
интересно и затягивающе (я уезжала с
чувством, что мне безумно хочется назад),
слегка стремно (все-таки Ладога — это
не шутки, и ветер на Ладоге злой и сильный)
и слегка напряженно психологически
из-за моего матроса. О матросе расскажу
чуть позже отдельно, дав ему исчерпывающую
характеристику. В тексте он будет
упоминаться просто как матрос. Сразу
скажу, что мне повезло тем, что его знак
для моего подчиненный, и несмотря на
почти полное отсутствие в связи с
кармическим годом у меня всяческих сил:
и физических и моральных, мне было
относительно просто с ним управляться.
Приключения начались уже на
этапе подготовки. Дело в том, что матрос
хотел не просто хорошо и вкусно питаться
в походе, а прямо-таки обжираться (как
же иначе назвать потребление 1 банки
тушенки на двух человек на прием пищи?
в то время как параллельно ходившая
группа питерских школьников употребляла
те же две банки на прием в суп на 60
человек!). В результате этот кадр взял
27 банок тушенки!! Частично нас таки
спасало, что поход водный и на себе всю
эту уйму еды тащить не надо. Вообще
матрос оказался на удивление непробиваемым
и мои ненавязчивые комментарии и даже
кинутая в Контакт рыба раскладки не
возымели действия.
В результате было 7 килограммов
круп (матрос хотел взять 11!, хотя по
раскладке было посчитано килограмма
3-4, в крайнем случае 5), три килограмма
вкусного, но безумно крошащегося печенья
(которое к середине похода превратилось
в крошки и кашу), две палки сырокопченой
колбасы, нарезанный хлеб 3 пакета, два
шмата сыра, завернутых в фольгу (большая
часть пропала и была выкинута в Лахденпохья
в середине маршрута), по три пачки
кетчупа, майонеза и сгущенки, два пакета
сухого молока, 4 пачки чая Эрл Грей по
100 грамм (из них ушло на весь поход
полпачки) и еще чего-то по мелочи. Ошибки
в раскладке, думаю, опытным людям налицо.
Я жестко не настаивала на
правильной и разнообразной раскладке,
поскольку голодная смерть нам не грозила,
с одной стороны, со второй, тащить до
воды все это должен был матрос, а с
третьей у меня была иллюзия, что человек
может научиться на собственных ошибках.
Впрочем, лично я кое-какой опыт поимела,
надеюсь, и читатели отчета сделают свои
выводы.
Итак, еда закуплена, вещи собраны,
мы встретились на вокзале и сели в поезд.
В поезде случилась небольшая неприятность,
о которой я узнала много позже (похоже
именно там я оставила свой фонарик Pezzl
(я вечером читала книжку на ридере
и вместо того чтобы сразу убрать фонарик
в рюкзак, положила его на полочку. Утром,
выходя из вагона, я плохо проверила, не
осталось ли чего... Печаль(
Четко по графику мы доехали по
метро две остановки от Площади Восстания
(от Московского вокзала) до Площади
Ленина (Финляндского вокзала), откуда
в 16:16 должна была стартовать электричка
до Кузнечного. Я взяла полный билет (365
рублей, кажется), матрос до ближайшей
станции за 32 рубля. Потом в середине
пути ему пришлось заплатить еще 120 р. Но
это все равно было меньше полного билета.
Ехали долго, и вот наконец
Кузнечное. Станция выглядела как
множество веток железной дороги,
заставленных товарными составами,
небольшое деревянное строение станции,
вокруг пара магазинчиков с продутами,
тоже деревянных, все среди густых
зарослей. Матрос тут же побежал докупать
что-то из еды.
Дальше предстояло около трех
с половиной километров по прямой (читай,
что на самом деле больше) идти до воды.
Дорога до воды была, так что мы пошли по
ней, ориентируясь по GPS, в
какую сторону сворачивать. После первого
пройденного километра матрос сдох,
начал отставать (еще бы — неподъемный
рюкзак и еще килограмм по пять пакеты
в каждой руке).
Надо было, конечно, проучить
его и заставить тащить все до воды, но
увы, я проявила мягкосердечие, за что
тут же пришлось расплачиваться. Рюкзак
был переложен к байдарке, а мне достались
пакеты. Теперь уже я отставала и мысленно
проклинала тупого матроса, с наслаждением
мечтая выкинуть проклятые пактеы в
ближайшую канаву. Тем не менее, я их
донесла до места стапеля.
Подойдя к воде, мы отыскали
«народную тропу». В этом заливе стоял
причал, куда чалились баржи, и подходила
ветка железной дороги. Из вагонов
специальный механизм насыпал песок в
баржу. Все вокруг было густо припорошено
белой пылью. По дороге мы прошли под
мостом, по которому ходят составы с
песком. На этом участке плотная белая
пыль висит в воздухе постоянно, поднимаемая
проезжающими машинами. В общем, ужасная
дорога.
«Народная тропа» проходила по
зарослям травы до самого берега. На пути
была сорванная секция забора с колючей
проволокой. То есть на самом деле это
запретная территория. Но это нас не
остановило. Мы собрали байдарку,
погрузились и отчалили. Был уже поздний
вечер, дико хотелось спать, так что мы
вышли из залива, прошли немного вдоль
берега и высадились на первом же
попавшемся камне, похожем на место со
стоянкой. Место напоминало мне стоянки,
которые мы видели во время похода по
Вуоксе.
На этом закончился первый день
нашего похода.
На второй день, как и следовало
ожидать, я проснулась раньше. Побродила
вокруг, объедаясь черникой. Потом
искупалась. В первой половине похода я
практически не вылезала из воды. Тут
надо остановиться на характеристике
матроса, дабы были понятны дальнейшие
события.
Матроса зовут Валера Тюняев.
Он сам нашел ПиР в Контакте. Положительных
сторон у него немного (в сравнении с
отрицательными), но они есть. Довольно
силен (может и рюкзак тяжелый тащить и
грести хорошо, правда, изохается и
изахается по дороге), есть водный опыт
и некоторое снаряжение (не надо учить
грести развернутым веслом и есть свои
гермомешки чтобы упаковать личные вещи
и еду), более наблюдателен, чем я, в
отношении погоды (пару раз предупредил
о возможном дожде, благодаря чему в
первый раз своевременно высадились на
берег, а во второй — поставили тент).
Еще именно благодаря ему я познакомилась
с несколькими интересными людьми. На
этом, пожалуй, положительные стороны
заканчиваются.
Отрицательные: тормозит, ибо
ходит на природу чтобы ничего не делать
и лежать брюхом кверху (чтобы он сделал
хоть какое-то движение: собрал или
поставил палатку, сходил за дровами,
помыл кан или что-то еще, приходилось
каждый раз отвешивать начальственный
пинок той или иной степени мягкости/жесткости),
может грести долго, но не может грести
сильно, поэтому при выгребании против
волны и ветра на него надежда слабая.
Не умеет плавать, поэтому многие вещи,
доступные беломорцам — причаливание
и выход по прибою, хождение по большой
волне с ним тоже недоступны. Как собеседник
— никакой. У него есть свое представление
о жизни (работать как можно меньше и
ходить в некатегорийные «матрасные»
походы), о чем рассказывает постоянно
с большим апломбом. Очень раздражает
манера поведения: в коммуникациях обычно
сюсюкает, повизгивает, как щенок,
постоянно требует к себе любимому
внимания, может раз двадцать в течение
десяти минут нудеть:
-
А массажик? А можно мне массажик? А как
же массажик? А походи мне по спинке. А
покачай мне прессик (то же самое стояние
голыми ногами, но не на спине, а на животе)
- и все в таком духе. В общем, от более
нервного человека, давно бы уже каждый
раз получал хорошего тумака, чтобы
затыкался раньше. И вообще отстал.
Идеальная картинка жизни в его
представлении такова: чтобы ходить на
некатегорийные речки в неспешном темпе,
чтобы при этом у него была капитаном
девушка, чтобы эта девушка была старше
студенческого возраста, но при этом не
работала, чтобы она его катала (а он при
этом не греб совсем) и чтобы была готова
в любой момент подорваться куда позовут
и чтобы она была из Москвы. В связи с
этой картинкой мира осложненными были
утренние сборы. Человека не интересовало,
что утром пораньше погода штилевая, а
после 12:00-14:00 поднимаются волны и ветер,
при которых тяжело грести. Ибо он-то
никуда не торопится и вообще хочет
спать. Однажды он ходил на Киржач и там
у него капитанила девушка, которая
действительно его возила, пока он на
своей щуке лежал как на матрасе, даже
еще каждый час спрашивала, не хочет ли
он кушать, предлагала бутербродики.
Однако, в первой половине
сильного влияния такого отношения к
жизни не ощущалось, ибо было два
обстоятельства, которые задавали ритм:
матрос хотел встретиться с девушкой
Леной, которая до 18 июля стояла на
Котилуото (небольшой островок в 18
километрах от Сортавалы), а я хотела
пересечься с Мишей Благодаревым, который
шел инструктором с группой питерских
школьников.
Когда мы выходили, мы еще точно
не решили, идем ли на Котилуото, поскольку
это было в два раза дальше, чем изначально
планировалось. Но в Москве я на всякий
случай распечатала карты района,
включавший остров Котилуото. При этом
группа Миши ходила ближе. Я подумала,
что вариант сходить быстро на Котилуото
и на обратном пути пытаться состыковаться
с Мишей более разумен, чем если сделать
наоборот. Поэтому мы пошли прямой
наводкой на север.
Точка 1 - первая стоянка. Точка 2 - вторая стоянка.
Продолжение следует.
| 
