Утро было туманным. Мы в очередной раз скорректировали наш маршрут. Сперва Кира хотел попасть на Картеш, чтобы Лера нас сводила на экскурсию по Биостанции. Но в итоге мы решили идти сразу на Сидоров. Как оказалось, это было правильным решением, ибо Кира ошибался на один день в расчетах: он думал, что участники приедут 1 числа, тогда как на самом деле они приезжали 31-го. У меня был свой резон оказаться на месте 30-го: я договорилась с капитаном «Михалыча», что соберу мусор в лагере до 31-го и оставлю, чтобы они могли его забрать. Мне было важно сдержать свое слово.

Последние приготовления, и мы покинем этот приятный берег.

В кои-то веки благодаря Юрику мне можно было оставаться девушкой и не таскать тяжелые гермы))

   Погрузившись, мы пошли между двух берегов. Это было необычно. Почти всю дорогу (за исключением первого дня похода) у нас с одной стороны (а то и со всех) было открытое море. Я все время смотрела на Пежостров и гадала, какой же мыс — конечный. Но остров все тянулся и тянулся.

Кира сталкивает "Красавчика" на воду.

   Наконец появилась песчаная отмель, которая и в самом деле была крайней оконечностью Пежострова. На берегу мы увидели людей, а еще там стоял интересный приборчик. Кира даже не поленился высадиться и посмотреть. Это был ветряк, от которого шли провода на аккумулятор. Настоящая ветряная мини-электростанция.

Песчаный бережок на носу Пежострова, и ветряк-электростанция за спиной Киры.

   На мое удивление вода в проливе между Керетью, Межостровом и Кишкиным была гладкой. В начале даже было абсолютное зеркало. Хотя по-прежнему стоял сильный туман. Остров Борщевец (на который я еще ни разу не высаживалась) был темным пятном на фоне Керети. Справа виднелись три темных пятнышка: острова Медянка, Киврей и Пестяной. Я была один раз на Киврее на заре своего пребывания на Белом. Это отдельная забавная история. Хочу как-нибудь туда вернуться.

Туман в проливе между Керетью, Пежостровом и Кишкиным.

Фотографируемся по-очереди.

Примерно так мы лежали на байдарке в грозу. Только весел в руках не было. А ровно так мы отдыхаем на воде в промежутках между греблей.

   Мы устроили фото-сессию и использовали то время, что погода стояла тихая. Как только мы убрали фотоаппарат, поднялся ветер. Он очень быстро стал сильным и поднял волны. А потом....

Хоть и близко к дому, а все-таки лучше свериться с картой.

   Потом как громыхнуло за Черемшихой... Кира этого не слышал, потому что слушал плеер. Зато хорошо услышали мы с Юриком. Мы развили такую скорость, что Кира, не слышавший грома и потому не понимавший, что происходит, никак не мог нас догнать. Мы успокоились только когда вошли в узенький проливчик между Керетью и Кишкиным.

   Теперь гроза нас так не пугала. Нам повезло — мы пришли в самый прилив, поэтому воды в проливе было достаточно. В прошлый раз я была в этом проливе на середине отлива и протока была куда уже. Мы были почти дома, хотя некоторые из нас еще об этом не знали.

   Мы дошли до родничка рядом с домиком в бухте Кишкина, где обычно стоят яхты, и где наверху есть геокешерская закладка. Поскольку был прилив, мы почти дошли до родника. Я предложила Кириллу сходить найти закладку, пока я налью воды. Кира взял GPS, которую я настроила на навигацию к тайнику, и ушел с Настей и Юрой искать его. А я осталась наблюдать за тем, как струйка воды медленно наполняет баклажки. Как раз в этот момент случилась неприятность: та баклажка, которая все время ехала в нашей байдарке, дала течь — у нее надорвалась ручка.

   В ожидании остальных я прошлась по бережку. Выйдя на камень, на котором сверху находится пентагон, я неожиданно получила от Белого «подарочек». Взяв его, я, внутренне ухмыляясь, как чеширский кот, вернулась и спрятала находку в байдарку.

   Когда спустились Кира, Юрик и Настя, я им объявила, что тоже нашла кое-что интересненькое, достав из байдарки и предъявив на обозрение... гуманизированное копьё. Явно ЗБМовского происхождения.

   Через десять минут мы уже причалиливали к «нашему милому дому».
   - Хоум, свит хоум! - громко произнесла я традиционное присловье.

   Когда Кира поднялся на площадку со столом, обнаружились неприятные перемены. Какой-то.... (вырезано цензурой) спилил сосенку, к которой была привязана ножка стола. Позже ее крона обнаружилась ниже в кустах. Исчезла также ракушка, которую оставил Кирилл, гвозди, оставшиеся от питерцев, чинивших стол и остатки нашего кетчупа. По еще теплой золе в костре мы поняли, что прежние постояльцы ушли совсем недавно, буквально только что.

   Развернув свой лагерь, мы решили сразу навестить своих друзей. Оставив вещи, мы налегке отправились в базовый лагерь, возле которого наткнулись на «Магеллан». Мы подошли, пообщались с Гавриилом, а потом высадились на причальном камне. Пробежавшись по лагерю, мы никого не нашли.

   На обратном пути мы сообщили Гавриилу, что, наверняка они в «Скрытом». И мы направились туда.

   Гавриил попросил передать, что он будет стоять за Кишкиным, и мы пошли в пролив между Сидоровым и Виченной.

   На выходе нас встретила небольшая волна. Где-то не выше метра. Мы взяли курс на бухту возле Скрытого. Когда уже показалась римская палатка на мысе, мы увидел в бухте людей. Два человека. Юрик или Кира (уже не помню, кто) опознал в одном из них Кадавра. И я решила, что будем высаживаться тут.

   Нас заметили с берега. Первыми я пустила вперед «Красавчика», вспоминая науку Дениса о том, что самый сильный экипаж страхует высадку остальных и высаживается последним. Максим и Ванька помогли вытащить байдарку. Нашу тем временем волны мягко заносили в бухту. Когда был вытащен «Красавчик», мы тоже причалили и вынесли байдарку.

   Макс нас был рад видеть и сказал, что уже начал за нас волноваться, потому что мы ушли и пропали. Он даже ходил к южному мысу, чтобы нас найти и обнаружил группу очень пьяных туристов. Поэтому он очень удивился, когда мы сказали, что мы уже оставили вещи в южном лагере — он подумал, что мы только что с Турьего.

   - Ребята, - сказал Макс с явным сожалением в голосе, - Я даже с вами посидеть не могу. Сейчас мне нужно заготовить два куба дров для Скрытого, потом забрать на моторке Колю Чистякова и его людей из Нижней Пулонги, а потом перевезти свои вещи на Илейки. Мои уже там.

   Оценив объем задачи, я поняла, что мне хочется немного облегчить участь Макса. Волны были такими, что моторка не могла подойти за дровами. И сколько еще времени такая погода простоит, было неизвестно. Я рассудила, что ту кучу дров, которая лежала на берегу, мы перетаскаем быстрее вручную. И с готовностью подкинула первый пенек на плечо.

   Кусок бревна был легким, но было правильнее сделать больше ходок, чем убиться сразу, взяв слишком тяжелый груз. Я влезла с ним наверх и дошла до бани. Навстречу попался Денис Хоруженко, с которым я поздоровалась и спросила, где складывать дрова. Поскольку ничего вменяемого он не ответил, я оставила первое полешко на обычном месте: на углу бани перед входом. И ушла за второй партией.

   Юрик ко мне присоединился. Настя тоже отнесла пару дровин (а потом зависла болтать с кем-то). Кира сперва решил переодеться, а потом тоже нам стал помогать. Макс с Ванькой то стояли, ожидая пока остынут перегревшиеся пилы, то пилили. Кучка дров возле бани постепенно росла.

   В какой-то момент, Макс тоже подключился к переноске дров. Он дошел до Скрытого и попросил подмоги. К нам присоединился дядя Коля (я еще тогда точно не знала, что это именно он, а он не спешил меня информировать. Наоборот — еще больше запутывал)) )

   - Вы дядя Коля Поганкин? - спросила я его напрямую, а он ответил:
   - Да? Разве есть такая фамилия?

   Я даже растерялась, подумав сперва, что обозналась. Но потом поняла, что он просто пошутил. Да уж... Пару дров принес Сеня Норольв, но он брал по два бревна и через две ходки убился. Кирилл пообщался с народом в Скрытом и потом передал мне следующее:

   - Судья сказал, что Денис распорядился, если ты (в смысле я) еще раз появишься на территории Скрытого, то к тебе будут применены физические меры.

   То же, но в другой форме мне рассказал и Максим. Кира рассказал еще, что Ася-Мышь хотела пригласить нас на чай. Она спросила Судью:

   - А, может...

   Но не успела закончить, как тот отрицательно покачал головой. Кира все это видел краем глаза. Спустившись в очередной раз в бухту, где заготавливали дрова, он поделился соображениями:

   - Похоже, нас здесь не накормят.
   - Ладно, - сказала я, - Тогда сворачиваемся и уходим к себе.

   Я сказала Максиму, что мы считаем свою миссию исполненной и уходим. В перерыве я еще успела ему поведать захватывающую и ужасающую историю нашего возвращения с Турьего. На что Макс сказал:

   - Вот это здорово! Я бы посмотрел на молнии!
   Совсем неадекватный чувак)  

   Мы возвращались к себе через базовый лагерь, захватив там пару вкусностей к ужину. Следующий день был последним днем, когда с нами был Кира.

…

   Следующее утро, 31-го июля, выдалось солнечным. От Макса по рации я узнала, что прибытие участников ожидается к 14-15 часам. (Мне хотелось встретить корабли и помахать им лапкой). Я встала раньше всех и мне было жалко тратить такое чудесное утро на тупое сидение в лагере в ожидании, пока остальные проснутся. И я тут же придумала себе «квест» - сходить в Западную песчанку, набрать грибов.

   Сказано-сделано. Я снарядила байдарку и около 10:30 вышла из лагеря. До Западной песчанки было ровно полчаса гребли. Даже двадцать пять минут. Прилив стоял высоко, поэтому я высадилась почти рядом с травой у южного «угла» бухты. Оставив байдарку на камнях повыше (и даже забыв ее подсдуть!), я потопала вверх по склону на север. Прошла по старому базовому лагерю ЗБМ и углубилась выше. Тропинка вскоре затерялась и я пошла параллельно берегу по светлому лесу. С грибами, правда, было плохо — дождей не было и все попадавшиеся были червивыми.

   Я положила себе крайний срок возвращения — час дня. Я не торопилась, изучая тропки, проложенные по лесу. В конце-концов я вышла на дорогу, соединяющую Западную и Восточную песчанки. Времени чтобы дойти до Восточной и поискать грибов там уже не оставалось. Так что я просто прогулялась туда-сюда.

   Дойдя до «алтаря центральной территории», я решила как-нибудь на нем отметиться. При мне был нож, и я подумала о том чтобы вырезать что-нибудь на палке, торчащей в центре каменной горки. Например, свой ник. Времени оставалось немного, поэтому я взвешивала, что лучше: быстро вырезать «Ambey», поддавшись своей лени, или вырезать «Ambassador», что с моей точки зрения было более гордо.

   Осмотрев палку, я заключила, что она не подходит для моей цели. Поискала вокруг и выломала другую— с большим количеством веточек. И старательно принялась вырезать «Ambassador».

   На это ушел остаток времени. Я укрепила палку в песке, восстановив целостность алтаря и радостно почапала обратно. Палку, которую я заменила, я поставила к дереву рядом.

   В центре бухты, где выдается каменистый мысок, я обнаружила еще один алтарь. Его я украсила четырьмя разноцветными камешками: желтым, красным, зеленым и черным. Метров через тридцать от него я встретилась с группой туристов. Они искали родник. Я объяснила, как его найти, спросила, давно ли они здесь. Оказалось, что их привезли только вчера ночью.

   Дойдя до своей байдарки, я обнаружила, что она все-таки не лопнула (должно быть потому, что на нее падала тень от деревьев) или она просто была плохо накачана чтобы лопнуть на солнце. Пришлось пронести ее метра четыре до воды.

   В лагере, когда я вернулась, уже все проснулись. Я оставляла им записку с объяснением, куда и зачем я ушла. Грибов все же оказалось достаточно, чтобы сделать вкусный завтрак. А потом мы просто били баклуши и читали «Хоббита». На нашей «тусовочной» части чтение перед сном стало одним из центральных событий. Причем, каждая глава была что называется «в строку». Описываемые в книге события так удивительно точно совпадали с реальными, что мы покатывались со смеху, делая сравнения.

   Где-то в два-три часа, как и было обещано, начали приходить корабли. Сперва пришел незнакомый нам «Александр». Потом знакомый «Прибой». Третьим был «Сонар», с которого, как мне показалось, я даже услышала голос Дениса. И даже Марсика. Когда мимо проходил корабль, мы отвлекались от чтения «Хоббита» и выходили на берег помахать ручкой.

   Потом был обед, а после него коротенькая миссия — на Черемшиху. Кира хотел побывать в «Щели Удачи». Я тоже. В свое любимое время мы вышли на юг. Не спеша прошли вдоль Кишкина по направлению к проливу между ним и Черемшихой. По дороге случилась неприятность: у сашиной байдарки в киле лопнула одна трубка. Поэтому на Баклыши мы забили.

Голый камешек, последний в цепочке, отходящей от Виченной луды.

   На выходе в пролив нас встретили волны. Маленькие, но неприятные. С противоположной стороны Черемшихи был просто «котел» - вода хаотически волновалась и байдарки прямо-таки «танцевали». Щель показываться не спешила. Я была возле нее один раз, поэтому не помнила, где она точно расположена. Оказалось — почти в самом дальнем конце острова, рядом с проливом между Черемшихой и следующим островом — Седловатой лудой.

Море, вид из Щели Удачи.

   И вот мы там. Щель казалось узкой, но наш «Викинг» прошел в нее, как в удобную гавань. Байдарка Киры и Насти встала рядом, и Кира прополз по скале по-альпинистски внутрь Щели. Настя осталась снаружи и полезла наверх.

Каменная осыпь в конце Щели.

   Прикольно было смотреть изнутри на воду. Кира вскарабкался по каменной осыпи насколько было возможно. Мы пофоткались. И собрались выходить. Мы с Юриком аккуратно вывели байдарку, отталкиваясь руками от стен. Обратно я хотела пройти с другой стороны острова, где не должно было быть волн.

Парадный портрет)

   Мы не стали дожидаться Киру, потому что Настя была еще где-то наверху. Остров Седловатая луда был обалденно красив на солнце. Мы пристали к нему. Пробежавшись по берегу, я нашла ламбины. Мы решили здесь наполнить баклажки, и подождать своих. Остров чем-то напоминал Средние. Гладкие белые скалы и изумрудно-зеленый ковер травы.

   Обратно мы шли уже по гладкой воде. Кире нужно было зайти в Базовый. Поэтому мы решили переукомлектовать байдарки: Настя пересела ко мне, а Юрик — к Кириллу. Кира сказал, что хотел погрести с Юриком. И вот его желание сбылось. Мы с Настей стали отставать сильнее, чем мы отставали с Юриком. Но мальчишки нас периодически ждали.

   Острова были залиты закатным розово-оранжевым солнцем. Приятно было смотреть на расплавленную золотую дорожку между Черемшихой и Кишкиным.

   Подходя к Базовому, я вспомнила, что там есть Маринка. Напрямую разговаривать с Деном как-то уже было бессмысленно. И я решила поменять тактику, пообщавшись с Маринкой. Она должна лучше всех знать, что творится у Дениса в голове.

   Мы подошли к мысу, отделяющему Бухту Мореходов. Моя байдарка осталась на воде в соседней бухте, а Кира с Юриком ушли в Базовой. Я попросила Киру найти Маринку и попросить ее придти в эту бухту, чтобы я могла поговорить с ней.

   Мы стояли там долго, становилось темнее и холоднее. По берегу стали туда-сюда перемещаться викинги. Мы их игнорировали, они игнорировали нас. Когда становилось слишком холодно, я делала пару энергичных гребков. Когда ветер нас сносил ближе к берегу, мы подгребали, чтобы оставаться не ближе чем в двадцати метрах от него.

   Вот мы уже совсем замерзли и решили «спрятаться под берег», когда пришли Кира и Юрик. Оказалось, что на Маринку повесили кучу детей и она не смогла никуда придти.

   - Если ты хочешь рискнуть здоровьем, - сказал Кира, - то сейчас Денис объявил общий сбор, так что он занят. Можешь попробовать поискать Маринку.

   - Нет уж, - сказала я, прикинув, сколько сейчас времени, - Пошли домой.

   И мы рванули к себе, в родной Южный лагерь. Кирилла должны были забрать уже вечером, и он стал собирать рюкзак. Мы все-таки покормили его у себя (как оказалось не зря). Моторка за ним пришла уже глубокой ночью. Я лично столько сидеть не смогла — уползла спать. Походная часть официально закончилась. Начался «пересменок».